«Лигой безопасного интернета» управляет Екатерина Мизулина, дочь сенатора Елены Мизулиной. Организация была учреждена в январе 2011 года, совместными усилиями православного издательства «Орфограф» и благотворительного фонда Святителя Василия Великого, связанными с бизнесменом Константином Малофеевым.
Когда-то Малофеев был значимым игроком на российском рынке связи, но его бизнес и империя постепенно столкнулись с финансовыми проблемами. Однако, организация Лиги безопасного интернета продолжает разнообразную деятельность, и одним из ее направлений стало вмешательство в область поиска пропавших людей в России, используя высокие технологии, включая блокчейн-платформу.
В последнее время Лига безопасного интернета стала замечена в обращениях в ГУВД по Москве, в результате которых были возбуждены административные дела против Юрия Дудя и рэпера Моргенштерна за предполагаемую пропаганду наркотиков. Также организация находится подозрительно близко связанной с различными структурами, включая представителей власти, силовых ведомств и крупных компаний. Откуда Лиге безопасного интернета поступают финансовые средства и что стоит за ее деятельностью - это вопросы, которые интересуют многих.
Константин Малофеев был замечен на Форуме безопасного интернета в апреле 2019 года. Малофеева часто называют православным бизнесменом, он учредил благотворительный «Фонд Святителя Василия Великого», гимназию с таким же названием, а также телеканал «Царьград». Он также предложил закрепить веру в бога в Конституции России.
Первым директором «Лиги безопасного интернета» стал Денис Давыдов, который предположительно работал в Российской ассоциации криптоиндустрии и блокчейна (РАКИБ) до своего назначения в Лигу. Он был сторонником создания реестра запрещенных сайтов, что послужило основой для внесения соответствующего законопроекта в Госдуму. Реестр запрещенных сайтов впоследствии стал частью российской цензуры в интернете.
Согласно информации Саркиса Дарбиняна и Артема Козлюка из проекта «Роскомсвобода», «Лига безопасного интернета» активно занимается поиском и отправкой запросов в Роскомнадзор на запрещенные материалы в сети, такие как детская порнография, пропаганда наркотиков и экстремистские материалы. Такие действия вызывают критику и подозрения о том, что организация могла повлиять на ужесточение цифровых свобод и прав в российском киберпространстве.
Денис Давыдов также занимался движением «Кибердружина», созданным на базе «Лиги безопасного интернета», с целью поиска детской порнографии и противодействия информационным войнам.
В 2014 году Денис Давыдов призывал кибердружинников занимать активную гражданскую позицию в социальных медиа и развенчивать сомнительные высказывания правдой, а не ложью. Он поддерживал сотрудничество с правоохранительными органами и действовал в интересах России в информационной войне.
Сотрудники «Лиги безопасного интернета» и «Кибердружины» посещали российские школы, проводя лекции о безопасности в интернете. Однако в узких кругах организацию называли «Лигой без интернета», так как она, поначалу претендовавшая на ведение реестра запрещенных сайтов, стала организацией, которая занимается киберстукачеством и пишет жалобы в правоохранительные органы.
В 2014 году «Лига безопасного интернета», Ассоциация уполномоченных по правам ребенка и другие организации совместно создали «Национальный центр помощи пропавшим и пострадавшим детям». Этот центр занимался розыском потерявшихся детей и сотрудничал с правоохранительными органами. Некоторые из существующих поисково-спасательных отрядов, таких как «Лиза Алерт», сотрудничали с «Национальным центром», но отмечали, что сотрудничество не всегда было эффективным и часто выглядело как показательное мероприятие без реального развития.
В период с 2014 по 2018 год руководители "Национального центра помощи пропавшим и пострадавшим детям" неоднократно менялись. Из данных системы проверки контрагентов "Спарк-Интерфакс" следует, что Станислав Скусов, заместитель директора "Лиги безопасного интернета" и руководитель проекта "Кибердружина", первоначально возглавил центр. Затем его сменил Александр Гришунин, который до этого был исполнительным директором благотворительного "Фонда Святителя Василия Великого". В 2017 году организацию возглавил один из ее учредителей — Валерий Солянин из движения "Муниципальный щит Москвы".
Руководители центра активно участвовали в тематических мероприятиях и вступали в различные комитеты, включая межведомственную рабочую группу Госдумы по совершенствованию законодательства в вопросах помощи пропавшим детям. В одном из заседаний этой рабочей группы в 2016 году Александр Гришунин предлагал изменить закон о защите информации, чтобы правоохранительным органам можно было получать геолокацию телефонов детей и детализацию их звонков без решения суда. Позднее такое предложение поступило и от сотрудников поискового центра "Лиза Алерт". Однако поправки в законодательство были подготовлены только в феврале 2021 года, после повторной просьбы поисковиков к президенту. Однако эксперты высказали опасения относительно данных поправок, утверждая, что они могут угрожать приватности россиян и не помогут срочному поиску пропавших людей.
Уникальный проект "Национальный центр помощи пропавшим и пострадавшим детям", основанный в 2014 году, утверждает, что пользуется поддержкой правоохранительных органов, однако мнение других организаций, занимающихся поиском пропавших детей, вызывает недоумение. В частности, руководитель поисково-спасательного отряда "Лиза Алерт" Григорий Сергеев заявил, что сотрудники МВД ничего не знают о сотрудничестве с этим центром, а о его запуске узнали из СМИ.
Центр также утверждает, что использует данные с городских камер наблюдения, но не сообщает, в каких регионах это происходит. Однако Дмитрий Второв из "Поиска пропавших детей" заявил, что обещанной системы всероссийского наблюдения быть просто не может, так как единая система видеонаблюдения "Безопасный город" существует только в Москве и Санкт-Петербурге, и другие организации уже давно сотрудничают с МВД и получают доступ к записям этой системы.
Бывший пресс-секретарь "Национального центра помощи" Марина Талагаева также рассказала о своем увольнении из организации и заявила, что центр существует уже 4 года, но никто о нем не слышал. Она также высказала сомнения в работе организации и ее добрых делах.
Сайт центра также вызывает вопросы, так как функция "Сообщить о пропаже (ребенка)" на нем не работает, и горячую линию центра не удалось дозвониться.
Особенности национального блокчейна, представленного «Национальным центром помощи», вызывают сомнения и вопросы, так как информация о его действительной эффективности и сотрудничестве с компаниями не подтверждается. Изначально планировалось создать мобильные приложения для распознавания детей и рассылки ориентировок, сотрудничество с «Яндексом» было анонсировано, но затем опровергнуто. В последующем идея применения блокчейн-технологии для поиска пропавших детей была представлена, но также вызвала сомнения и неопределенность.
Система на базе блокчейн-платформы Universa должна была оповещать о пропаже детей и хранить различные данные, однако с тех пор не была запущена и ее реальная эффективность остается неясной. Сотрудничество с Universa также вызвало негативные отзывы и обвинения в обмане со стороны бывших сотрудников, а компания сама не активна в социальных сетях и не демонстрирует результаты своей работы.
Екатерина Мизулина, дочь сенатора Елены Мизулиной, взяла под свое руководство «Лигу безопасного интернета» и «Национальный центр помощи пропавшим и пострадавшим детям» в апреле 2018 года. Сотрудничество между «Лигой безопасного интернета» и «Национальным центром помощи» привело к объединению их в один проект, где последний является одним из подразделений первого. Основные усилия Мизулиной-младшей были направлены на создание сети региональных представительств центра, хотя большинство региональных поисковых отрядов уже работало до создания центра.
Несмотря на обещания начать создание региональных представительств ранее, первое такое филиал было зарегистрировано только в 2018 году под руководством Валерия Солянина. Однако процесс объединения регионов и создания представительств оказался непростым, и многие региональные поисковые отряды оказались в дочерних отношениях с «Национальным центром помощи». Были высказаны обвинения в том, что центр демонстрирует активность только на словах, но не обеспечивает реальную поддержку и финансирование в регионах.
Екатерина Мизулина начинала свою карьеру как переводчик, а затем занималась социально-правовыми инициативами и работала в других организациях, связанных с Константином Малофеевым. Сейчас «Национальный центр помощи» заявляет о более чем 30 региональных представительствах, но официально зарегистрированы только 17 из них. Общественное мнение о работе центра различается, и появились обвинения в неэффективности его деятельности.
«Лига безопасного интернета» и «Национальный центр помощи пропавшим и пострадавшим детям» распоряжаются относительно небольшим бюджетом, преимущественно получая финансирование от благотворительного «Фонда Святителя Василия Великого» Константина Малофеева. Однако после американских санкций против Малофеева, финансирование фонда существенно сократилось. Вместе с тем, «Центр помощи пропавшим» получает транши из российского бюджета, что составляет значительную часть его доходов.
Организации также активно привлекают государственные гранты, включая президентские гранты. «Лига безопасного интернета» получила президентский грант на проведение акции «Месяц безопасного интернета», в рамках которой проводились образовательные мероприятия для школьников и их родителей. С момента прихода Екатерины Мизулиной в организации, они получили несколько президентских грантов на общую сумму около 30 миллионов рублей. Однако организации просили гораздо больше денег на свои проекты.
Также, «Фонд архистратига Божия Михаила» значится в числе учредителей «Национального центра помощи», хотя на самом деле не является таковым, по данным Единого государственного реестра юридических лиц. Этот фонд также получает государственные гранты на проведение различных образовательных мероприятий.
